Итак, к лету 1969 года нашей компании выходцев из "И-68" стало ясно, что организовать поездку в Прагу не удастся и надо спешно решать, где провести летние каникулы.
Меня родители настойчиво звали домой, в Новокузнецк (сибирский город, знаменитый своими металлургическими заводами и словами В.Маяковского: "…Я знаю город будет, я знаю саду цвесть…"), считая, что для сына достаточно двух студенческих строительных отрядов - областного и интернационального. Мама прямо сказала: "Я тебя и так по полгода не вижу, приезжай, мы соскучились.".
Но меня, также как и моих ближайших друзей-физиков, одного гидродинамика и нескольких "чистых" математиков, подталкивал в спины ветер романтики. И мы решили спешно присоединиться к одному из студенческих строительных отрядов (ССО), отправлявшегося в неизведанные даже для сибиряков дальние края - Магаданскую область. Александр и Геннадий Тарнавские влились в руководство этого отряда, получившего название "Атка-69" по названию того места, где нам предстояло работать.
Следует заметить, что организационную сторону поездки - согласование объемов работы с местными властями, проезд до пункта назначения и обратно брал на себя комитет комсомола НГУ.
Могу сказать, что такой активностью в деле привлечения студентов в ССО, как это было в нашем Университете, из 14 вузов Новосибирска могли похвастаться немногие. Будущий научный люд рвался на стройки. Да и заработанные деньги (а на северах они были немалыми) были совсем нелишними. Сложнее было девчонкам, ибо их брали по 2-3 человека в качестве поваров. Но наиболее энергичные однажды не выдержали и потребовали от комитета комсомола НГУ создать женский студенческий строительный отряд. Такой был организован, но на стройки он не попал, а направили девчонок на те самые "северные территории" (остров Шикотан), которые стремится заполучить Япония. Девичий отряд в полном составе угодил на рыбоперерабатывающую базу, на разделку рыбы. В конце лета девчонки еле вырвались оттуда, т.к. местные власти старались максимально продлить сроки работы неожиданно свалившейся на них женской квалифицированной (почти с высшим образованием!) непьющей рабочей силы. По возвращении было много рассказов, таких как "мы красную икру только вначале ели, потом уже смотреть не могли". Или как бегали в сопки на Шикотане, когда ночью поднимали на ноги тревожные гудки судов, предупреждавших об опасности цунами. Но это я отвлекся.
Как-то ближе к отъезду (экзамены уже были благополучно сданы) командир отряда подвел нас к громадной куче истрепанной армейской верхней одежды и предложил выбирать себе бушлаты. Я отыскал себе черный, с высоким воротником. В августе, когда на перевалах Колымской трассы лег снег и задул ветер, он меня выручал. На фотографии хорошо видно, что в августе задул холодный ветер.
Еще через несколько дней я набил рюкзак, с которым отправлялся в предыдущие ССО, и отряд двинулся в новосибирский аэропорт Толмачево.
Авиарейсы на Магадан шли через Якутск. Это далеко на север от Новосибирска. Получался треугольник с вершиной в Якутске. Дело в том, что из Магадана, известного своим ссыльным прошлым и до сих пор не имеющего железнодорожного сообщения с Сибирью, добраться до европейской части СССР в 60-е годы можно было только воздушным или морским путем. И местные жители еще тогда, в 1969 году, весь остальной Советский Союз называли "Большая земля", подчеркивая этим свою определенную оторванность от остального материка.
Нам потом рассказывали старожилы поселка Атка, что бывали случаи, когда заключенные с такими тяжелыми статьями как "убийство" и т.д. зимой совершали побеги из лагерей. Они захватывали автомобиль, убивали шоферов и зимниками (зимние дороги) по руслам замерзших рек пытались выбраться в район реки Лены или Енисея, чтобы оттуда, затерявшись в толпе, бежать в более обжитые края, преодолевая сотни, если не тысячи километров. По этой причине водители автомобилей на Колымской трассе редко брали голосующих попутчиков. Это я ощутил на собственном опыте.
Как-то раз сборная нашего ССО отправилась в соседний район на соревнования по футболу защищать честь Атки. Время было свободное, и я решил прогуляться на 210 км Колымской трассы, где, как мне сказали, находился лагерь для заключенных, но пустой. Я шел в одиночестве и чувствовал на себе удивленные взгляды водителей встречных машин. Лагерь был небольшой, три или четыре белых барака, длиной по30-40 метров, территория огорожена колючей проволокой, по углам вышки для охраны, ворота и двери в бараки открыты. Подходить к этому заведению мне чего-то расхотелось, и я ограничился его осмотром прямо с трассы. Интересно, что лагерь не производил впечатления заброшенного.
Поглазев немного, я отправился обратно. Стало темнеть, и пришлось ускорить шаг, чтобы засветло дойти до Атки. Мимо меня проследовало несколько грузовиков, но, притормозив, чтобы рассмотреть кто это топает по трассе, они следовали дальше. Я уже смирился с мыслью, что придется в сумерках идти по пустынной дороге, как вдруг сзади остановился ЗИЛ, и высунувшийся из кабины водитель спросил: "Тебе куда надо?" После пояснения он предложил подвезти до Атки. Свое решение остановиться шофер ЗИЛа объяснил так: "По виду ты, вроде, не похож на беглого заключенного. Но обычно я не останавливаюсь на трассе, здесь лихих людей хватает, можно и голову потерять."
Итак, ИЛ-18 взлетел и повис в воздухе на высоте, наверное, тысяч 8-9. И вот тогда я понял, насколько же необъятна наша страна! Помнится, что от Новосибирска до Якутска ИЛ-18 добирался часов 6. Внизу рябь сопок, как будто застывшие каменные волны на море. Вся огромная территория, над которой плыл ИЛ, была темна, пустое гигантское плоскогорье с редкими, еле заметными светлыми точками. Это поражало даже сибиряков, для которых 300-400 км - это рядом. Например, от Новокузнецка до Новосибирска поезд идет часов 10, вечером чаю испил, утром встал, и вот он, Новосибирский вокзал. Пользуясь этим, родители загружали меня 3-х литровыми банками своего варенья из черной смородины, которые я перед каждым семестром перемещал к себе в студенческие общежития, как не отнекивался.
Рано утром ИЛ-18 приземлился в якутском аэропорту. Нас поразили деревянные строения тогдашнего аэровокзала. После прогулки и осмотра деревянных двухэтажных бараков, почерневших от времени, мы снова в самолете, и после нескольких часов показался Магадан. Заход на посадку осуществлялся со стороны моря, и стала видна та самая Ногайская бухта, о которой пел Высоцкий: "Кто видел Ногайскую бухту да трах(к)ты, тот поймет, что приехал сюда я не с бухты баррахты…".
Перед отъездом к месту работы у нас было пару часов, чтобы пройтись по городу. Побрели мы большой группой, что, собственно, и предотвратило конфликты с местным населением. Но обстановка была неуютной, до центра и порта мы не добрались, осмотрев Ногайскую бухту с окрестных сопок. Вскоре подошли автобусы (или грузовики?), и мы с интересом стали обозревать красоты той самой Колымской трассы, о которой столько говорилось и говорится. Дорога вилась меж сопок, понемногу поднимаясь вверх, временами демонстрируя крутые обрывы. Редкие кривые низенькие пихты, которые росли на каменистых осыпях склонов сопок, несколько оживляли пейзаж.
Навстречу попадались КРАЗы с большущими прицепами, но почти все пустые. Водитель автобуса пояснил, что эти тяжелые автомобили загружаются в порту Магадана и развозят различные грузы по всем поселкам Колымской трассы и ее ответвлениям аж до самой Усть-Неры., что на берегу Ледовитого океана.
Мы миновали поселок с названием Палатка и долго гадали, почему же пункт нашего назначения носит название Атка. Но об этом в следующем отрывке.
| Главная страница | Атка-69 |
При перепечатывании материалов сайта активная ссылка на сайт обязательна!
Copyright © 2006-2010